Т. Прохорова

Один на столетия

Прошло лишь четыре века, как Русь приняла христианство, обретя письменность через солунских братьев свв. Кирилла и Мефодия, и вот уже русский миссионер берется за столь же непростое дело: «Со времени возникновения православного богослужения на языке славян по XIX–XX вв., когда стали придумывать знаки письма для племен Сибири, Океании и Американского континента, лишь однажды произошло нечто подобное: в конце XIV в. Стефан Пермский сотворил для пермяков-коми-зырян соответствующее их фонетике письмо, чтобы проповедать у них христианство» (Прохоров Г.М. Святитель Стефан Пермский: К 600-летию со дня преставления).

Происхождение и корни

В житии св. Прокопия Праведного, юродивого из Великого Устюга, есть эпизод, когда он приветствует трехлетнюю девочку как будущую мать святого. Она-то и стала впоследствии матерью св. Стефана Пермского. Родился он в 30–40-е гг. XIV в. в семье клирика. Мать, по недостоверному, но устойчивому преданию, была наполовину зырянкой. Биографы связывают это легко опровергаемое предание с желанием как-то объяснить знание Стефаном зырянского языка. Ведь он создал новую письменность юношей, в монастырском затворе, а как выучить бесписьменный язык вдали от языковой среды? Однако возможно иное объяснение: многие устюжане, издавна колонизовавшие зырянский край и торговавшие с зырянами, владели их языком наравне с родным.

В стремлении дойти до сути

К девяти годам Стефан усваивает те образовательные азы, которые мог дать ему родной город, и начинает прислуживать в церкви. Время, на которое пришлась его юность, благоприятствовало жажде познаний, но путь к ним лежал через монашеский постриг. Стефан избрал его не колеблясь.

Середина XIV в. – начало второго в истории Руси периода массового перевода книг с греческого на славянский, длившегося почти столетие (это время называют «православным Возрождением»). К концу этого периода русская литература увеличилась вдвое.

Одним из центров «православного Возрождения» был монастырь Григория Богослова в епархиальном центре Ростове, «Братский затвор». Там Стефан принял монашество, изучал греческий язык. По-видимому, именно знакомство со славянскими переводами философско-богословских трактатов пробудило в нем стремление читать библейские тексты в оригинале и самостоятельно разбираться в греческой богословской терминологии.

Новая письменность

В финно-угорской языковой семье до начала деятельности св. Стефана было лишь две письменности: венгерская (XII в.) и карельская (XIII в.). Созданная им в 1370-е гг. система письма называлась анбур или абур (по первым двум буквам) и насчитывала 24 или 26 знаков. Судя по реконструкциям, только одна буква пришла из славянского. Остальные буквы были разработаны на основе символов, использовавшихся в зырянском традиционном календаре и в системе денежных знаков. В расположении букв азбуки св. Стефан взял за основу греческий и славянский алфавиты.

Cв. Стефан как библейский переводчик и судьба созданной им письменности

До наших дней сохранилось совсем немногое из переводов Стефана Пермского – отрывки из книг Бытие, Евангелие от Матфея, Деяния апостолов, а также из сборника литургических текстов. Но и по этим немногочисленным фрагментам можно получить представление о качестве перевода, его стиле, переводческих приемах св. Стефана. Так, наряду с еврейскими заимствованиями, взятыми из греческого текста, такими как «аллилуйя», «аминь», «херувим», «серафим», он ввел и славянское заимствование «грех». Помимо этого, заметно стремление использовать и развивать исконную древнепермскую лексику для передачи новых понятий.

Из списка переведенных св. Стефаном текстов: Часослов, избранные чтения из Евангелия и Апостола, паремии, Октоих, Литургия, – можно сделать вывод, что святитель не ставил себе целью перевести именно Священное Писание. Тем более что в его время и на Руси Библия не существовала как целостная книга. Его задачей было воцерковить всю жизнь крещенного им народа, и в соответствии с этим он переводил именно богослужебные тексты. Христианская вера не мыслилась отдельно от Церкви. Чтение Писания вне контекста годичного круга церковных чтений едва ли могло предполагаться. Однако поскольку богослужение Православной Церкви состоит главным образом из специально подобранных для каждого случая библейских текстов, св. Стефан по факту оказывается библейским переводчиком.

Переводил он как со славянского, так и с греческого, стараясь учитывать особенности языка, на который переводил, а не переносить на него механически структуры чужого синтаксиса. К сожалению, впоследствии лучшие переводческие традиции св. Стефана были утеряны под влиянием тенденции к буквальному переводу. Это касается переводов на коми-пермяцкий, сделанных уже в XIX – нач. ХХ вв. В период же между XIV и XIX в. новых переводов на зырянский или коми-пермяцкий язык попросту не было. Продолжателей в деле библейского перевода у св. Стефана не нашлось.

Созданная им письменность вышла из употребления, книг на ней не сохранилось. После соединения Пермской епархии с Вологодской в XVI в. книги на зырянском были большей частью отобраны и уничтожены.

Представления тех времен и противники новых переводов

На Руси XIV–XV вв. была распространена эсхатологическая теория, переносившая семь дней творения на века человеческой истории из расчета один день как тысяча лет (ср. Пс 89:5), а принятое летоисчисление как раз подошло к исходу седьмого и, таким образом, последнего, тысячелетия. Противники миссии св. Стефана (которых Епифаний Премудрый, автор жития св. Стефана, называет скудоумными) не видели смысла в переводах на прежде бесписьменный язык всего за 120 лет до предполагаемого конца света: «Ныне же, когда оканчиваются лета, в последние дни, в исходе числа седьмой тысячи, ради такого малого времени, только за 120 лет до скончания века, изобретать грамоту?! Если есть в ней потребность, то подобало лучше русскую, готовую грамоту передать им и научить их. Ибо существуют книжные письменные знаки, которые издавна, традиционно имеют народы у себя, как то: еврейские, эллинские, римские».

Богослужение на национальном языке

В воздвигнутых св. Стефаном церквях все богослужения велись на языке крещенного им народа. В этом он прямой ученик славянских просветителей свв. Кирилла и Мефодия. «И попы его на пермском языке служили обедню, заутреню и вечерню, по-пермски пели, и канонархи его по пермским книгам канонаршили, и чтецы чтение читали пермской речью, певцы же всякое пение по-пермски возглашали» (Прохоров Г.М., там же). Кое-где следы этого подхода сохранились на несколько столетий вперед (например, в селе Вотче по Сысоле, где монастырь просуществовал до 1764 г.).

Не только переводчик

Св. Стефан прожил 50 или 56 (по разным данным) лет, но успел невероятно много: сам создал новую письменность; обратил целый народ ко Христу; в диспутах с волхвами не побоявшись мученичества, преподал новокрещеным людям основы веры на их родном языке; основал епархию, где стал первым епископом. Он сам строил церковные здания, заботился о нищих и странниках (во время голода ладьями вывозил хлеб из Вологды в Пермь), сам избирал и учил будущий клир. Успех его миссии связан с личным свидетельством христианской жизни. Он был и иконописцем. Написанная им икона св. Троицы, т.н. «Зырянская Троица», композиционно и символически предвосхитила знаменитую Троицу св. Андрея Рублева.

11.11.2011

Информационный бюллетень ИПБ "Новости библейского перевода" №2(2011)