П. Яковлев
Необходимо значительное время, чтобы библейские понятия и идиомы, реалии и образы стали фактами языка. Любопытно проследить возникновение и функционирование библеизмов в языке.
Первый перевод Краткого катехизиса на чувашский язык был издан в 1800 году, а Четвероевангелия - в 1920 году. Старочувашская письменность на основе кириллиц с нестабильной орфографией просуществовала до 1872 года. Новочувашскую письменность создал великий просветитель И.Я.Яковлев. Становление литературного языка напрямую связано с переводом Нового Завета и части Ветхого Завета. В конце 19 - начале 20 века литературный язык проник в школы, в церкви, на нем появилась оригинальная чувашская литература, пресса и т.д. После введения яковлевского алфавита только за период с 1872 по 1917 гг. были изданы 432 церковно-богослужебные книги. В чувашской поэзии появился богохвалебный жанр.
В светской литературе есть замечательные образцы, испытавшие влияние библейских текстов. Стихотворение чувашского классика, пламенного поэта Михаила Сеспеля без изменения включает цитату "Или! Или! Лима савахвани".
Или! Или! Лима савахвани!
...............................................
Отчий край пригвожден палачом.
Я хочу, состраданием ранен,
Проложить путь к спасенью стихом...
Одинок крест страдальца в пустыне.
Тяжелеют глаза, мутен взгляд.
На песке кровь горячая стынет.
Не водой - горьким зельем поят.
А кругом дикий сброд супостатов,
Смех, глумления, свист, кутерьма.
Плачет край босоногий, распятый.
Надвигается жуткая тьма.
Ночь над ним. Словно вдруг отступились
Навсегда солнца ясные дни.
Ковыли низко-низко склонились,
Край несчастный жалеют они.
1921 г.
(Пер. с чувашского Педера Хузангая).
Чтобы библейский образ Распятия в связи с Родной Чувашской Землей был правильно истолкован, необходимо знакомство читателей с Евангелием на чувашском языке. Следы влияния Священного Писания видны в названиях других стихов Михаила Сеспеля: "Голодный псалом", "Воистину воскрес"(о чувашском языке) и т.д. Можно сказать, что Библия формирует не только религиозное, но и обыденное сознание.
В чувашском языкознании проблема связи слов и выражений языка с духовным опытом народа мало исследована. Настоящие зарисовки следует характеризовать лишь как постановку проблемы.
Существовавшие в старочувашской вере понятия типа ҫылӑх "грех", "ӳкӗнӳ "покаяние", сӑвап "награда на небесах", тамӑк "ад" и др. нельзя связать напрямую с Библией. Для утверждений о прямом влиянии Священного Писания на чувашские слова надо иметь основания. Так, эквивалентом слова рай должно бы быть исконно чувашское слово ҫӑтмах. Но в старочувашской вере это слово означает иную сакральную реальность, поэтому в литературном языке употребляется библейское рай. Только в библейских текстах встречаются такие понятия, как Святой Сывлӑш, Турӑ Сывлӑшӗ "Святой Дух", тӗне кӗрт, шыва кӗрт "крестить", ил, тӳлесе ил "искупить" и др.
В СССР несколько поколений были незнакомы с Библией и с церковной жизнью. Влияние Священного Писания на язык через художественную литературу оказалось невозможным, поскольку письменные тексты подвергались цензуре. Даже великолепный 17-томный словарь чувашского языка Н.И. Ашмарина издан в усеченном виде: многие словарные статьи, касающиеся религиозно-духовной жизни народа, убраны. Но, несмотря ни на что, библейские образы и понятия продолжали существовать. В сборнике "Чувашские пословицы и поговорки" читаем:.
Ырӑ йывӑҫ усал ҫимӗҫ кӳни ҫук "Не бывает того, чтобы хорошее дерево принесло дурные плоды". Сравни: Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые. Мат. 7:17. Нет доброго дерева, которое приносило бы худой плод; и нет худого дерева, которое приносило бы плод добрый. Лук. 6:43.
Подобные выражения прочно усвоены языком, воспринимаются носителями как фольклорное богатство.
Общеизвестны другие библейские заимствования: Малтан хӑйне асла хуракан кайран кӗҫӗн пулнӑ "Кто сначала считает себя старшим, тот потом станет младшим"; Ҫынна мӗнле виҫепе виҫӗн, хӑвна та ҫавӑнпах виҫӗҫ "Какою мерою будете мерить других, такой же будут мерить и вас";Ҫын куҫӗнчи ҫӳппе ан пӑх, ху куҫӑнти пӗренене кӑлар "Не гляди на соринку в чужом глазу, вынь бревно из своего глаза" и др.
Исконными кажутся носителям выражения, возникшие благодаря Священному Писанию: Куҫ шӑрҫи пек упра "Беречь как зеницу ока", Аскӑн ывӑл "Блудный сын", Турӑ пачӗ, Турӑ илчӗ "Бог дал, Бог взял", Турӑ пани "Дар Божий", Кам ӗҫлемест, ҫав ҫимест "Кто не работает, тот не ест".
Все-таки век это не тысячелетие. По сравнению с русским в чувашском языке библеизмов меньше. Выражения Адамово яблоко, Блудница вавилонская, Вавилонское столпотворение, Власть тьмы, Геенна огненная, Иерихонская труба, За семью печатями, Камень преткновения, Краеугольный камень, Метать бисер перед свиньями и др. хотя и существуют в трех переводах Евангелия и даже часть из них дается во фразеологических словарях чувашского языка, являются сугубо книжными. Как говорится, всему свое время.
Известно, что в различных языках семантические поля эквивалентных слов не совпадают. Особенно тяжело переводить идиомы.
Выражение бить (ударять) себя в грудь означает жест сокрушающегося и раскаивающегося в чем-либо человека или доказывающего свою правоту. В первом чувашском переводе 1820 года и яковлевском переводе идиома переведена буквально:
Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: «Боже! будь милостив ко мне, грешнику!» (Лук.. 13:18)
Первый перевод:
Мытарь вара турза инзятранъ хыимаре козьсане хобардма пюльть синя, но сябса ху кукура, каларе: Тора, милостьля болъ мана силыглыне!
Яковлевский перевод:
Мытарь аякра тӑнӑ, куҫне уҫса ҫӳлелле пӑхма та хӑяйман: вӑл кӑкӑрне ҫапса каланӑ: Эй Турӑ! хӗрхенсем мана, ҫылӑхлӑ ҫынна, тенӗ.
В чувашском языке описанный жест и соответствующее выражение имеют значение "хвастаться", которое приводит к искаженному пониманию данного места Евангелия. В новом переводе выражение пришлось заменить чувашской идиомой.
Современный перевод:
Налук пухаканӗ кӑна пуҫне ҫӗклеме те хӑяймасӑр аякра тӑнӑ. Вӑл хуҫӑк кӑмӑлпа каланӑ: „Эй, Турӑҫӑм! Хӗрхен мана, ҫылӑхлӑ ҫынна!“(Хуҫӑк кӑмӑлпа ЁC буквально: со сломленным самочувствием | в подавленном настроении.)
Не всегда можно подобрать выражение, точно передающее смысл библейского оригинала, так как этно- и лингвокультурная разница может быть слишком велика. В таких случаях в ущерб тексту приходится жертвовать метафоричностью, ограничиваясь смысловым переводом. Например, образное выражение посыпать пеплом голову построено на описании символического действия - посыпания головы пеплом в знак скорби, отчаяния, признания своей виновности и раскаяния:
Горе тебе, Хоразин! горе тебе, Вифсаида! ибо если бы в Тире и Сидоне явлены были силы, явленные в вас, то давно бы они во вретище и пепле покаялись. (Мат. 11:21)
Первый перевод:
Хоигъ сана Хоразин, хоигъ сана Вифсаида Тиръ-да Сидонъ-ра сякъ тюлендермеллизамъ болна болинь, хужсане сиринъ батра туврымъ, малданахъ хойгыла томдирь-шне томланза кюль ба посьне сабса иуггенечесь.
Яковлевский перевод:
хуйхӑ сана, Хоразин! хуйхӑ сана, Вифсаида! Сире кӑтартнӑ хӑвата Тирпе Сидонра кӑтартнӑ пулсан, вӗсем тахҫанах хуйхӑ тумтирӗ тӑхӑнса, кӗлпе сапӑнса ҫылӑхӗсенчен ӳкӗннӗ пулӗччӗҫ.
Современный перевод:
«Хуйхӑ пулӗ сана, Хоразин! Хуйхӑ пулӗ сана, Вифсаида! Эсир курнӑ хӑватсене Тирпа Сидонра кӑтартнӑ пулсан, вӗсем тахҫанах хуйхӑ тумтирӗ тӑхӑнса, хурланса ҫылӑхӗсенчен ӳкӗннӗ пулӗччӗҫ.
Первые два перевода буквальны. Юному чувашскому читателю выражение посыпая голову пеплом непонятно, а для людей старшего поколения имеет значение "что-то связанное со стиркой и мытьем" (в памяти старожилов связывается с тем временем, когда зола употреблялась в качестве стирального порошка). В современном варианте эта идиома заменена смысловым переводом хурланса "печалясь".
Очевидно, что в зеркале чувашского языка находит свое отражение традиционное христианское сознание: библейские слова и выражения, понятия и образы встречаются не только в книжно-письменном языке, но и в разговорной речи.
07.05.2007
Информационный бюллетень ИПБ "Новости библейского перевода" №1(2007)